Барак Обама призвал учителей «прекратить натаскивать на тесты», а общественность – «наградить лучших» и «изгнать тех, кто не помогает детям овладевать знаниями». Все вроде бы правильно, но одно противоречит другому. Программа «Путь к вершине», также подписанная президентом, побуждает администрацию штатов поощрять тех учителей, чьи подопечные получают хорошие результаты на тестах (по всей видимости, они и есть «лучшие»), и увольнять тех, у кого ученики набирают низкие баллы (похоже, они-то и «не помогают детям овладевать знаниями»). Так что, если учителя хотят сохранить свое место, они должны «натаскивать на тесты». Президент предлагает педагогам отказаться от практики, которая непосредственным и естественным образом вытекает из принципов, заложенных самим Обамой в основу образовательной политики.

Программа «Путь к вершине», как и закон «Ни один ребенок не забыт», принятый Джорджем Бушем-младшим, – проявление тенденции, которую Паси Сальберг[1] окрестил «Мировой концепцией реформы образования», или МИКРОБ. МИКРОБ заставляет натаскивать на экзамены, исходит из того, что учащихся надо постоянно проверять и что результаты этих проверок – самый важный итог обучения и лучший критерий оценки его качества. Тестирование позволяет не просто судить об уровне той или иной школы. Оно дает основания для поощрения или наказания учеников, учителей, школьной администрации, учебных заведений как таковых. При этом властьимущие в образовании, чиновники и руководители, те, кто пишет инструкции, распределяют деньги и прочие ресурсы, вовсе не отвечают за последствия своих решений. МИКРОБ действует исходя из убежденности, что педагогов можно подтолкнуть (или принудить) к работе с максимальной отдачей только с помощью кнута или пряника.

…В Финляндии учителя трудятся в постоянном сотрудничестве со всеми прочими работниками образования. Их не «призывают к ответу» по результатам единых тестов, поскольку таковых попросту нет. Учителя сами разрабатывают для себя формы контроля, которые позволяют им понять, что их ученики усвоили, а в чем их знания недостаточны. И они работают с максимальной отдачей, поскольку ими движет чувство профессионального долга. В книге «Финские уроки: что может дать миру финская реформа образования?» Паси Сальберг показал, что, как и любой другой мастер своего дела, финский педагог руководствуется внутренними стимулами, а не страхом перед увольнением или надеждой на прибавку к зарплате. И то же внутреннее чувство ответственности он стремится привить своим ученикам. За неимением единых тестов как инструмента сравнения учеников и школ финские учителя должны воспитывать в своих подопечных тягу к знаниям, рассчитывать и полагаться исключительно на нее.

МИКРОБ стремится создать подобие свободного рынка, где на родителей смотрят как на потребителей, на учеников – как на продукт, а на преподавателей – как на покорных исполнителей, от которых требуется выполнять указания и следовать инструкциям. Сторонников МИКРОБа раздражают педагогические профсоюзы, в которых они видят помеху идеологии «эффективного менеджмента», необходимой для управления повседневной жизнью школы. Профсоюзы затрудняют, если вообще не сводят на нет политику экономии средств, приводящую, в частности, к увольнению высокооплачиваемых преподавателей и замене их на новичков, которые обходятся куда дешевле.

Успешный опыт Финляндии ставит под сомнение теоретические построения защитников МИКРОБа. Практически каждый финский учитель или директор школы состоит в едином профсоюзе, который тесно сотрудничает с Министерством образования для улучшения качества образования и при этом добивается более высоких зарплат, прочих благ и улучшения условий труда преподавателей.

Американское движение за школьную реформу, представляющее собой странную смесь из демократов, дружественно настроенных по отношению к крупному бизнесу, правых республиканцев, губернаторов…, руководителей компаний с Уолл-стрит и представителей крупных фондов, яростно отстаивает основные принципы политики МИКРОБа. Они уверены: чем больше будет тестов, чем больше будет школ, отданных в частное управление, чем меньше регулирования сверху, чем энергичнее увольнять учителей и закрывать школы, тем скорее каждый выпускник школы пойдет в вуз, и тем самым бедность будет побеждена. Однако эта убежденность зиждется на зыбких основаниях.

Экономист из университета Дьюка Хелен Лэдд в 2012 году распространила доклад «Образование и бедность: сопоставляя данные», в котором продемонстрировала, что бедность тормозит развитие образования не только в США, но и в других странах. Безапелляционно утверждать, как это делают поборники «бизнес-реформы», что бедность служит всего лишь «отговоркой» для плохих учителей, – наивно, если не просто глупо. Впрочем, в этом можно усмотреть и желание обойти политически скользкую тему бедности и неравенства доходов, которая звучит все более остро, ставя под вопрос благополучное развитие всего американского общества.

«Бизнес-реформаторы» уповают на то, что внедрение частной инициативы распахнет дверь творческим новациям в сфере образования. Однако на деле двери чаще всего распахиваются перед хитроумными выжигами, стремящимися любой ценой улучшить результаты тестирования, выгоняя за дверь учащихся с ограниченными возможностями или тех, для кого английский – второй язык. Еще одна их цель – извлечение максимальной выгоды. Одно из направлений подобных реформ – сокращение расходов на образование. Многие руководители просто рубят с плеча, срезая бюджет и увольняя учителей. Другие, прикрываясь рассуждениями о «реформе», замещают живых преподавателей дистанционным обучением. Еще один способ снизить затраты – нанимать учителей без опыта работы, оплачиваемых по самым низким ставкам и потому готовых задолго до выхода на пенсию бросить преподавание ради более выгодных и менее трудоемких занятий.

С принятием закона «Ни один ребенок не забыт», существенно ограничившего профессиональную независимость учителя, преподаватели со стажем стали покидать систему государственного образования. Если в 1987–1988 годах типичными учителями в американской школе был педагоги с 15-летним стажем (наиболее многочисленная группа), то в 2007–2008 годах – преподаватели, работающие первый год. «Охота на ведьм», распространившаяся в обществе под улюлюканье «бизнес-реформаторов», заставляет профессионалов бежать из школ.

В отличие от Финляндии, где лишь немногие способны пройти жесткий отбор для получения профессии учителя, требования к начинающим педагогам в США крайне низки. В Финляндии эту профессию ценят высоко, в США ее престиж невелик. В некоторых штатах для работы в школе нужна магистерская степень, а в некоторых нет. Академическая степень для учителя в Финляндии важна не потому, что, получив ее, финские педагоги преисполняются самоуважения, напротив, общество требует от них высокого профессионализма. В США в отдельных штатах или округах учителя тоже обязаны защитить диплом по предмету, который они намереваются преподавать, или сдать определенный экзамен на владение им, но это происходит не повсеместно.

В американской системе высшего образования педагогические факультеты котируются невысоко. Огромное множество дипломов магистра педагогики выдают онлайн-университеты. Американская педагогика – поистине проходной двор. Войти в нее ничего не стоит, но 40–50% учителей уходят из школы, не проработав и 5 лет. Текучка кадров особенно высока в городских районах с наиболее низким рейтингом тестирования. Молодые учителя не получают необходимой подготовки, поддержки и руководства, а опытных трудно удержать от ухода из профессии. Ни в одной сфере деятельности в США нет столь высокой текучести рабочей силы.

Для тех, кто серьезно обеспокоен необходимостью улучшать качество педагогических кадров, очевидно, что надо ужесточить критерии отбора и усилить подготовку учителей. Если бы мы последовали примеру Финляндии и стали принимать на педагогические факультеты только хорошо образованных абитуриентов, требовать от них отличной учебы, а от выпускников – магистерской степени, то диплом учителя стал по-настоящему весомым.

Но «бизнес-реформаторы» не заинтересованы в выработке четких критериев оценки профессиональных педагогов. Они полагают, что требования, предъявляемые «на входе» – дипломы, степени и прочие показатели профпригодности, никак не сказываются на результатах «на выходе», под которыми подразумеваются все те же баллы единых экзаменов. Они с таким же пренебрежением смотрят на педагогический стаж, опыт, постоянные штатные должности и прочие знаки педагогического отличия. Напротив, они убеждены, что картина школьной жизни полностью переменится, если обеспечить постоянный приток в нее толковых новичков, пусть и подготовленных на скорую руку. В любой другой сфере профессиональной деятельности подобный подход был бы отвергнут с порога. Но не в образовании. Это лишний раз подтверждает невысокое мнение о нем как о занятии, не требующем сколько-нибудь длительной предварительной подготовки. Панацеей от всех бед для «бизнес-реформаторов» стала любимая ими программа «Учи ради Америки» (Teach for America, TFA).

«Учи ради Америки» – полезное начинание. Здорово поддержать молодых людей в их стремлении посвятить два года своей жизни общественному служению. Однако программа только бы выиграла, если бы ее лидеры проявили чуть больше скромности, сдержанности и трезвости в оценке возможностей своих молодых преподавателей. Множество фондов, корпораций и даже само Министерство образования США видят в TFA системное решение всех фундаментальных проблем школьного образования. Но разве не самонадеянно полагать, что дело, которым занимаются 3 млн учителей, полностью преобразится благодаря ежегодному притоку нескольких тысяч выпускников университетов, которые, к тому же, не собираются задерживаться в профессии более двух лет? TFA не может подменить собой те глубокие преобразования, которые назрели в системе отбора, поддержки и сохранения в школе профессиональных педагогов.

Наши школы нуждаются в том, чтобы в них работали всесторонне подготовленные и опытные учителя, подобные тем, кого воспитывают у себя страны вроде Финляндии. Корпус мира рассылает по всему свету молодых людей, дабы те облегчали беднякам их повседневные нужды, но они не подряжаются работать в течение двух лет в качестве полноценных дипломатов. А эта идея отнюдь не менее нереалистична, чем убежденность в том, что столь же юные люди, как бы умны они ни были, смогут преодолеть неравенство американского общества и довести до совершенства наши школы, проработав в них всего несколько лет. Если бы ларчик открывался так просто!

Поборники реформ видят в программе «Учи ради Америки» и системе управляемых частным образом чартерных школ панацею от всех бед нашего среднего образования. Но комбинация этих двух лекарств вряд ли поможет, поскольку побочным эффектом первого становится ущемление профессиональных учителей, а второго – подрыв всей государственной системы обучения. Трудно представить, как можно улучшить наши школы, не опираясь на осознанную поддержку тех, кто трудится в них день за днем.

Принятая администрацией президента Обамы программа «Путь к вершине» заставила многие штаты внести изменения в свое законодательство, чтобы эффективность труда учителей оценивалась в соответствии с количеством баллов, набираемых на тестах их учениками. Это вызывает множество вопросов, не в последнюю очередь еще и потому, что большинство учителей преподают предметы, по которым тесты не проводятся (так, в 3-8-х классах регулярно проверяются только знания по чтению и математике, а по истории, естественным наукам, обществознанию, искусству, иностранным языкам тестов не предусмотрено в принципе). Подобная оценка преподавательского труда по конечному «результату» вызывает восторг у экономистов, но сами разработчики тестов предупреждают, что их задания призваны проверять не качество преподавания, а уровень усвоения учеником знаний.

Во многих штатах результаты, показанные школьниками на тестах, составляют до 50% общей оценки качества работы учителя, при том что сами эти данные неточны, ненадежны и переменчивы. Ведь ученики попадают к тому или иному учителю не по случайной выборке, и результаты тестов скорее отражают уровень учеников данного класса, чем мастерство преподавателя. В зависимости от того, какие дети предпочли твой предмет, сегодня ты можешь показаться стопроцентно эффективным, а через год – полным неумехой. Исследования показали, что, работая с учениками с ограниченными физическими возможностями, испытывающими иные объективные трудности, или с теми, для кого английский не родной язык, педагоги рискуют быть зачисленными в «плохие» учителя, поскольку у их подопечных меньше шансов успешно пройти тестирование. Если так стричь всех под одну гребенку, велика опасность, что превосходные учителя будут выставлены за дверь, а их менее талантливые коллеги получат незаслуженные поощрения. Уважающие себя профессионалы не могут позволить, чтобы их ежечасный труд оценивали законодатели. У последних нет на это никакого права. Неотъемлемым свойством любой профессиональной деятельности является ее самодостаточность, неподвластность внешнему регулированию. И наше среднее образование нуждается в большем, а не меньшем профессионализме и в большей самостоятельности.

Проблемы американского образования преодолимы, но решать их нужно реалистичными способами. Школа – один из важнейших общественных институтов, а учителя могут сыграть ключевую роль в улучшении жизни детей. Но сами по себе школы и учителя не могут излечить все пороки нашего раздираемого неравенством общества. Любая система тестирования, будь то SAT[5] или ACT[6], общегосударственное тестирование или экзамены штатов, убеждают в том, что низкие результаты напрямую связаны с бедностью. Так, согласно данным SAT, наивысшие баллы набирают дети из семей с наиболее высоким доходом, а выходцы из беднейших слоев показывают самые слабые результаты. Детям нужны лучшие школы, но они нуждаются и в медицинском обеспечении, высококачественном дошкольном образовании, занятиях творческими искусствами. Им должно быть чем заняться после уроков, они не должны бояться выйти на улицу, у их семей должна быть минимальная уверенность в завтрашнем дне. Сумеем побороть нищету – подымем уровень наших школ.

Чему нас может научить пример Финляндии?

Нам необходимо ужесточить критерии отбора на педагогические факультеты; будущие учителя должны получать более интенсивную теоретическую и практическую подготовку. Если мы подымем статус профессии, быть может, больше одаренных молодых людей, сегодня принимающих участие в программе «Учи ради Америки», решатся связать всю свою жизнь со школой, а не будут рассматривать эту работу только как промежуточную ступень перед поступлением в аспирантуру или выбором более выгодного занятия. Наши школы, бесспорно, выиграют от того, что профессия учителя станет более уважаемой и престижной. Американскому обществу, чтобы улучшить жизнь детей и их семей, надо бороться с бедностью.

[1] Паси Сальберг. Финские уроки: что может дать миру финская реформа образования? (Finnish Lessons: What Can the World Learn from Educational Change in Finland? by Pasi Sahlberg, with a foreword by Andy Hargreaves, Teachers College Press, 2012).

[2] KIPP (Knowledge is Power Program) – крупнейшая в Америке сеть государственных школ с частным управлением с центральным офисом в Сан-Франциско. Ее главная цель – подготовка выпускников к поступлению в колледж. Более 95% учеников этих школ составляют дети из негритянских семей и представители испаноязычной общины. – прим. пер.

[3] YES (Youth Engaged in Service, «Юность на службу стране») Prep Public Schools – сеть чартерных школ в Хьюстоне (Техас), рассчитанных на 6-летнюю программу подготовки к получению высшего образования. С 2001 года 100% ее выпускников поступают в колледж.

[4] Mastery Charter Schools – сеть из 10 начальных и старших школ в столице штата Пенсильвания.

[5] Scholastic Assessment Test, SAT – стандартизованный тест, оценивающий готовность выпускника средней школы поступить в вуз (аналог ЕГЭ). Состоит из трех частей (математика, критическое чтение и грамматика). Проводится с 1901 года, разрабатывается и управляется некоммерческой организацией College Board.

[6] American College Testing, АСТ – американское тестирование для колледжей, проверяет готовность к поступлению в вуз. Состоит из 4 частей (английский, математика, чтение и естественнонаучное знание). Проводится с 1959 года некоммерческой организацией АСТ.

Дайджест: Diane Ravitch. How and how not to improve the schools // The New-York review of books. March 22, 2012 / Перевод с анг. Николая Кербера // Отечественные записки. № 4 (49), 2012.

Автор: Диана Равич, доктор лингвистики, профессор Стейнхертской школы культуры, образования и развития человека Нью-Йоркского университета, специализируется на вопросах образования, в 1991–1993 годах – заместитель министра образования США, в 1997–2004 годах – член Руководящего совета по анализу системы образования, была консультантом в администрации Билла Клинтона, известный критик американской тестовой системы.