2.4 Либерализация внутренней и внешней торговли

Вскоре после либерализации цен выяснилось, что рыночный механизм преодоления дефицита заблокирован, так как сохранялись ограничения в торговле. Ведь при советской власти любая несанкционированная торговля товарами, даже бывшими в употреблении, рассматривалась как фарцовка, как преступление, за которое УК РСФСР предусматривал суровое наказание. Товарообмен между гражданами, имевшими что-то лишнее в семье, был почти невозможен. Тем более под запретом был торговый бизнес как профессия. Затруднена была и реализация в городах сельхозпродуктов, привозимых колхозниками из деревень.

В Санкт-Петербурге раньше других осознали эту проблему. Ленсовет отменил запрет на частную торговлю. Но проблему надо было решать в масштабах России:

  • отдать ее на откуп регионам, надеясь, что жизнь возьмет свое,
  • или из центра гарантировать свободу торговли всем, в любых местах и в любой форме.

Какое решение приняли бы Вы?

29 января 1992 года Б. Н. Ельцин подписал Указ Президента РФ «О свободе торговли», который ликвидировал монополию государства на торговлю.

Подробнее. Указ Президента РФ «О свободе торговле»:

УКАЗ
ПРЕЗИДЕНТА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

О СВОБОДЕ ТОРГОВЛИ

от 29 января 1992 г. № 65

В целях развития потребительского рынка, стимулирования конкуренции, преодоления монополизма в сфере розничной торговли и создания условий для быстрого развития торговой и посреднической сети в условиях либерализации цен постановляю:

1. Предоставить предприятиям независимо от форм собственности, а также гражданам право осуществлять торговую, посредническую и закупочную деятельность (в том числе за наличный расчет) без специальных разрешений, за исключением торговли оружием, боеприпасами, взрывчатыми, ядовитыми и радиоактивными веществами, наркотиками, лекарственными средствами и другими товарами, реализация которых запрещена или ограничена действующим законодательством.

2. Установить, что товары, ввозимые гражданами на территорию Российской Федерации или пересылаемые в их адрес, таможенными пошлинами не облагаются.

3. Установить, что трудовым коллективам предприятий, получивших права юридического лица в соответствии с Указом Президента РСФСР от 25 ноября 1991 г. № 232 «О коммерциализации деятельности предприятий торговли в РСФСР», а также гражданам продажа имущества государственных и муниципальных предприятий торговли и общественного питания, переданного им на основании договоров аренды с правом последующего выкупа, заключенных до 17 июля 1991 г., производится в срок не позднее 14 дней с момента подачи заявки.

Государственному комитету Российской Федерации по управлению государственным имуществом определить до 10 февраля 1992 г. порядок выкупа указанного имущества.

4. Установить, что предприятия и граждане осуществляют торговлю (в том числе с рук, лотков и автомашин) в любых удобных для них местах, за исключением проезжей части улиц, станций метрополитена и территорий, прилегающих к зданиям государственных органов власти и управления. Предприятия и граждане, осуществляющие торговлю, несут ответственность за качество реализуемых товаров в соответствии с действующим законодательством.

5. Местным органам власти и управления:

содействовать свободной торговле предприятий и граждан, обратив особое внимание на оборудование мест торговли, поддержание в них общественного порядка и соблюдение санитарных норм и правил;

принять меры к организации оптовых рынков в городах и районных центрах. В этих целях до 15 февраля 1992 г. определить территории для их размещения, приспособленные для стоянки грузового транспорта, обеспеченные охраной и подъездными путями;

обеспечить свободное перемещение товаров на территории Российской Федерации, предусмотренное Указом Президента РСФСР от 12 декабря 1991 г. № 269 «О едином экономическом пространстве РСФСР», запретить задержание и изъятие любых грузов, перевозимых транспортными и иными средствами, а также истребование каких-либо документов на эти грузы, за исключением случаев, предусмотренных действующим законодательством.

6. Правительству Российской Федерации в трехдневный срок подготовить для внесения в Верховный Совет Российской Федерации предложения по введению прогрессивного налогообложения прибыли предприятий оптовой и розничной торговли, превышающей 50 процентов уровня рентабельности.

7. Правительству Российской Федерации привести ранее принятые решения в соответствие с настоящим Указом.

8. Контроль за исполнением настоящего Указа возложить на органы исполнительной власти республик в составе Российской Федерации, краев, областей, автономных образований, городов Москвы и Санкт-Петербурга.

9. Настоящий Указ вступает в силу с момента его подписания.

Президент
Российской Федерации
Б. ЕЛЬЦИН
29 января 1992 г.
№ 65

На следующий день, казалось, вся страна вышла на улицу продавать или покупать. Указ разрешил предприятиям и гражданам торговую, посредническую и закупочную деятельность (в том числе за наличный расчет) без специальных разрешений и в любых удобных местах. Такие места нашлись повсюду: на площадях, бульварах, вдоль трасс, у остановок транспорта, перед магазинами, в подземных переходах. Лотки ставили в холлах кинотеатров, учреждений, больниц и вузов, в аренду брались торговые места на рынках и секции прежних универмагов. Под магазины-лавки годились любые полуподвалы, павильоны, ларьки. Мелкая торговля захватила стадионы и Дворцы спорта.

Подробнее. Гайдар о реакции на указ о свободе торговли:

«…Указ о свободе торговли – нормативный акт, максимально либерализующий эту сферу деятельности. Президент подписал его в конце января…

На следующий день, проезжая через Лубянскую площадь, я (Е. Т. Гайдар. – ред.) увидел что-то вроде длинной очереди, вытянувшейся вдоль магазина “Детский мир“. Все предыдущие дни здесь было довольно безлюдно. “Очередь, – привычно решил я. – Видимо, какой-то товар выкинули“. Каково же было мое изумление, когда узнал, что это вовсе не покупатели! Зажав в руках несколько пачек сигарет или пару банок консервов, шерстяные носки и варежки, бутылку водки или детскую кофточку, прикрепив булавочкой к своей одежде вырезанный из газеты указ о свободе торговли, люди предлагали всяческий мелкий товар…

Неэстетично? Неблагородно? Нецивилизованно? Пусть так. Но насколько мне известно, младенцы не появляются на свет такими уж раскрасавцами. Пожалуй, только родители видят, какой прекрасный человек может вырасти со временем из этого крошечного орущего существа. Если у меня и были сомнения – выжил ли после семидесяти лет коммунизма дух предпринимательства в российском народе, то с этого дня они исчезли.

Пришлось, конечно, выдержать тяжелейшую борьбу за сохранение режима свободной торговли. Особенно в первые месяцы, пока еще не сложились частные торговые структуры, не появились хорошие приватизированные магазины и не сформировалась сеть торговых палаток. Особенно недовольны указом были некоторые сотрудники милиции и районных администраций, потерявшие возможность заниматься привычным лихоимством. Подчас они намеренно старались придать местам концентрации частной торговли возможно более неприглядный вид. Однако как бы там ни было, но стало ясно, что основная задача – ликвидация дефицита и изменение отношения людей к частной торговле – начала успешно осуществляться.

Как следовало ожидать, наиболее серьезные проблемы обозначились с теми продуктами, цены на которые оставались под централизованным контролем, – хлебом, водкой, молоком, подсолнечным маслом, сахаром. Выработать единый порядок их дотирования, который бы устраивал все регионы, не только трудно, но, пожалуй, невозможно. В начале января подписываю распоряжение о передаче решений по контролю большей части этих цен на места.

В зависимости от конкретных условий предоставляем право местным властям отказываться от дотирования, давая импульс рыночному ценообразованию, что позволит быстрее расстаться с дефицитом, ликвидировать очереди. Руководство регионов откликается на это по-разному. Челябинск, Нижний Новгород быстро используют предоставленные им права, и положение со снабжением населения начинает там улучшаться. Но были и регионы, упорно проводившие политику “регулируемого вхождения в рынок“ с ее талонами, очередями, обильным дотированием и соответствующей всему этому дальнейшей деградацией недофинансированной социальной сферы».

Источник: Гайдар Е. Т. Дни поражений и побед. М.: Евразия, 1997. С. 333–334. – http://www.iet.ru/files/persona/gaidar/Gosudarstvo/7.pdf

Не обошлось и без недовольных: «Мы за рынок, но не за такой базар», «нецивилизованно», «позор страны», «деградация интеллигенции» – последнее относилось к врачам, учителям, инженерам, которые, преодолев сословный стыд, массово примкнули к «челнокам». Свобода торговли вовлекала средства населения в предпринимательский оборот, так или иначе формировалась торгово-сбытовая инфраструктура. «Невидимая рука рынка» покончила с дефицитом, во всяком случае, в границах осознанных потребностей.

Подробнее. Страна поделилась на продавцов и покупателей:

В сознании народа были легализованы понятия «спекуляция» и «фарцовка», за которые при советской власти можно было угодить в тюрьму. Многие, несмотря на острую неприязнь к «торгашам», пошли в торговлю – от безысходности, потому что работать было негде, а кормить семью надо.

«Железный занавес» упал, и наши сограждане осознали, как бедно они живут по сравнению с населением западных стран. Они жаждали скорее утолить товарный голод, мучивший людей в условиях тотального дефицита 1980-х годов. С прилавков сметали все. Появились мелкооптовые, вещевые и продовольственные розничные рынки, где купить можно было практически все. В 1994 году место на открытом вещевом рынке в Москве стоило 10–30 долларов в день, оборот одной торговой точки составлял в среднем 17,5 тыс. долларов в месяц, в регионах – около 7 тыс. Наценка не опускалась ниже 100–200%.

Процветали коммерческие палатки («комки») площадью не более 12 кв. м с ассортиментом от шариковых ручек до бытовой техники и цветов. Они размещались на любых свободных местах в зонах максимального людского потока. А полки государственных магазинов, привыкших к распределительной системе, оставались преимущественно пустыми или ассортимент в них был весьма бедный.

Цены росли, но деньги у населения были. Рынок требовал товарного наполнения. И только быстрый оборот способен был принести начинавшим капиталистам стартовый капитал. Для многих ныне успешных предпринимателей опыт и связи тех времен определили формат их будущего бизнеса. Промышленность была еще не способна производить современные товары. Положительное влияние оказали две законодательные новации: свобода выезда за рубеж и возможность свободного ввоза товаров на сумму до 5000 долларов. Людям дали возможность самим позаботиться о своем спасении. Формально таможенными пошлинами не облагались только товары, ввозимые для «личного потребления», но за весьма умеренную плату эта льгота открыла канал для беспошлинного коммерческого импорта.

В 1992–1994 годах появились «челноки», которые возили товары из Турции, Польши, Финляндии, Китая. Они не регистрировали свою предпринимательскую деятельность, не платили никаких налогов, кроме сбора за право торговли. Многие «челноки» сами не торговали на рынке, а сдавали товар коллегам, имевшим несколько торговых точек. Норма прибыли не опускалась ниже 100% за одну поездку, что позволяло начинать бизнес даже при закупках всего на 500–600 долларов.

По расчетам Института экономики переходного периода, в 1995–1999 годах стоимость ввозимых «челноками» из дальнего зарубежья товаров достигала 2,5–3 млрд долларов в квартал, что составляло примерно треть всего российского импорта (без учета импорта из других стран СНГ). При этом официально зарегистрированный импорт одежды, обуви, бытовой техники, тканей, парфюмерии в 1995 году составлял около 1,5 млрд долларов.

Благодаря высокой рентабельности вокруг «челночного» бизнеса развивалась инфраструктура, включавшая оптовые рынки, туристические и транспортные компании в России, а также отели, магазины, склады и фабрики в странах – поставщиках товаров, которые специализировались на обслуживании российских клиентов. Одни торговали по-крупному, другие занимались мелким производством, а кое-кто стремился контролировать рынки. Ведь большая часть оборачивавшихся там денег оставалась «в тени» от налогового контроля и учета. Кассовых аппаратов не было ни на рынках, ни в ларьках.

Зарождение сетевой торговли. С января 1992 года в стране началась массовая легальная приватизация. (…) Магазины, рестораны, предприятия общепита и бытового обслуживания находились в муниципальной собственности и подлежали в 1992 году обязательной приватизации. Чаще всего коллективы магазинов сами выкупали бизнес, выбрав третий вариант льгот при приватизации. Но далеко не всегда директорам приватизированных магазинов удавалось удержать их на плаву. На помощь пришло первое поколение российских предпринимателей, освоивших начальные премудрости торговли на рынках.

Самые продвинутые бизнесмены имели к тому времени в управлении несколько точек на продовольственном рынке или мелкооптовый бизнес. У них были деньги, опыт, желание расширять бизнес, а главное – выглядеть цивилизованно. Приватизированные магазины давали им шанс реализовать свои мечты. Выкуп у коллективов торговых площадей позволял перейти от «комков» к более прогрессивной форме торговли – мини-маркетам – маленьким магазинчикам с большим ассортиментом товаров, в основном импортных.

«Челноки» к тому времени ознакомились с работой магазинов в Турции, Польше, Финляндии, куда ездили за товаром, и, получив большую торговую площадь (по сравнению с их прежними 12 кв. м), смело копировали зарубежных коллег. Их опыт говорил о том, что отказ от прилавка и выкладка товара в торговом зале позволяют увеличивать оборот примерно на 50%.

Существенным конкурентным преимуществом была и круглосуточная торговля. Для получения разрешения приходилось обивать пороги местного начальства, «кормить» стражей порядка, нанимать охранников, но дело того стоило. Светящиеся вывески «24 часа» стали приметой времени. Большой ассортимент алкоголя, сопутствующих товаров удовлетворял спрос широких слоев: от простых работяг, желавших выпить бутылочку после смены, до джентльменов, направлявшихся к даме с хорошим коньком и конфетами. Привлекали яркие вывески и криминальных элементов – через мини-маркет можно было легализовать деньги, заработанные рэкетом и другими противозаконными операциями. О нравах тех времен красноречиво рассказывают многочисленные сериалы.

В новом качестве воскресли универсамы, которые стали называть супермаркетами. Они значительно расширили ассортимент не только продовольствия, но и непродовольственных товаров, пользуясь большими площадями и более плотной выкладкой. В настоящее время к супермаркетам относят магазины самообслуживания площадью от 1000 до 5000 кв. м, где на непродовольственные товары может приходиться 20–35% ассортимента, насчитывающего 10–25 тыс. наименований.

К 1994 году наши сограждане уже привыкли к постоянному росту цен, поучаствовали в приватизации. Многие специалисты, ушедшие в начале 1990-х годов с заводов и НИИ, сколотили немалый капитал на высоких оборотах торговли. В стране витал запах шальных денег. Люди, научившиеся тем или иным способом получать нефиксированный оклад, а весьма приличные суммы, стремились к хорошей жизни, атрибуты которой – импортная одежда, качественная бытовая техника, хорошая еда.

В 1993–1994 годах по всей стране стали открываться магазины мелкооптовой торговли формата cash & carry. Товар в них продавался только упаковками, а не штучно. Успех магазинов нового формата в 1995 году породил бум мелкооптовых рынков. Только в Москве за год их стало в 10 раз больше. Люди с удовольствием стали затариваться продуктами на неделю вперед. В дальнейшем эта привычка позволила гипермаркетам быстро стать популярными.

1994-й стал годом массового расцвета вещевых рынков. Многочисленные «челноки» обильно снабжали нас китайским текстилем, турецкими кожаными куртками, кроссовками Abibas неизвестного происхождения, популярными в то время спортивными костюмами, джинсами, секонд-хендом из Европы. Цивилизованно одежный рынок начал развиваться позднее – в 1997–1998 годах, с началом строительства торговых центров.

На базе советских универсамов зародилась продовольственная сетевая розница. Первым стал «Седьмой континент», он открыл в апреле 1994 года в Москве три магазина, которые работали круглосуточно и поддерживали максимально возможный ассортимент.

В Москве, где концентрировалась большая часть денежного оборота страны, начался строительный бум. С огромным спросом на материалы для ремонта и строительства возникли и стали разрастаться строительные рынки. Размах строек отражал внутреннюю потребность и мечту о хорошей жизни. Среди грязных и неухоженных рынков выделялись магазины сети «Старик Хоттабыч»: чистота, сервис, удобство выбора – через несколько лет они уведут народ с рынков.

В 1993–1994 годах открывали свои первые магазины и нынешние лидеры торговли бытовой техникой: «М.Видео», «Мир», «Техносила», «Эльдорадо». Формат узкоспециализированной торговли позволял квалифицированно разъяснять покупателям технические особенности техники. Кроме того, магазины вызывали больше доверия и давали гарантию, что было важно при покупке дорогого холодильника, телевизора, видеомагнитофона.

Существенные преимущества в эпоху свободного развития торговли имели крупные города-миллионники, где был готовый покупательский спрос и обеспечен выход на зарубежные рынки, поскольку импортные товары составляли основу успешной торговли.

На северо-западе страны центром развития розничной торговли стал Санкт-Петербург как морской порт и первый город-миллионник перед финской границей, откуда шел транзит грузов автотранспортом. Такое положение города способствовало тому, что в Петербурге раньше, чем в других городах, начала развиваться сетевая торговля компьютерной техникой. Финляндия стала удобной логистической базой для компьютерных вендоров.

Морской порт Санкт-Петербурга вместе с высвобождавшимися цехами заводов в промышленном кольце города позволил более цивилизованно, чем в Москве, организовать торговлю строительными товарами. Именно поэтому к 2006 году сетевые магазины на рынке розничной торговли строительными материалами в Москве обеспечивали лишь 25% оборота, а в северной столице – около 80%.

Другими центрами развития сетевой торговли стали: Владивосток как морской порт на Дальнем Востоке; Ростов-на-Дону, Краснодар и Новороссийск, имеющие выход к Черному морю; Москва – «порт семи морей» и авиационный хаб.

Так, владелец крупнейшей сети продовольственных магазинов в России – компания «Тандер» (сеть дискаунтеров «Магнит») начала свою деятельность в 1994 году в Краснодаре как оптовый поставщик парфюмерии, косметики и бытовой химии. В течение 1996–1997 годов она создала филиалы в Сочи, Ставрополе, Пятигорске, Волгограде, Новороссийске, Армавире, Саратове, Нижнем Новгороде и Ростове-на-Дону и вошла в десятку крупнейших российских дистрибьюторов парфюмерии, косметики и бытовой химии. Затем начала осваивать продовольственный сегмент рынка. Оптовая база позволила с 1998 года успешно развивать розничную торговлю. Созданная ею сеть «Магнит» в 2001 году стала крупнейшей в России по количеству магазинов. В развитии компании помогли уже существовавшие 6 региональных распределительных центров суммарной площадью 66 тыс. кв. м. Логистика вообще играла ключевую роль в ускоренном развитии сетевой торговли.

Источник: Монин А.А. История развития торговли в России. – www.ru-90.ru

Либерализация внешней торговли и валютного режима. Преодолеть жестокий товарный дефицит было невозможно и без либерализации внешней торговли. При советской власти на внешний рынок разрешено было выходить только специальным ведомствам, но не предприятиям и гражданам. В 1991 году государство решилось отойти от валютной монополии. В Законе СССР «О валютном регулировании» от 1 марта 1991 года и письме Госбанка СССР от 24 мая 1991 года № 352 был принят сравнительно радикальный вариант реформирования валютных отношений. Но реализовать их уже не пришлось…

Принятый 15 ноября 1991 года Указ Президента РСФСР «О либерализации внешнеэкономической деятельности на территории РСФСР» разрешил всем предприятиям и объединениям внешнеэкономическую деятельность без специальной регистрации и открыл доступ любого хозяйствующего субъекта на внешний рынок, снял ограничения на вывоз наличной валюты из страны физическими лицами.

Либерализация внешней торговли оставалась бы пустым звуком без введения режима свободного обращения валюты, то есть обмена рубля на доллары, открытия обменных пунктов. В Законе «О валютном регулировании и валютном контроле» от 9 октября 1992 года было подтверждено право Центрального банка определять правила рыночной «игры», покупать и продавать иностранную валюту разрешалось только через уполномоченные банки. С разрешения Центробанка российские предприятия могли открывать валютные счета в этих банках и за пределами России. Иностранным фирмам также разрешили иметь валютные и рублевые счета в уполномоченных российских банках, участвовать в операциях на валютном рынке, свободно ввозить валюту и вывозить ее в пределах ранее ввезенных или приобретенных на рынке сумм.

Чтобы поддержать валютный рынок, экспортеров обязали продавать на валютной бирже всю валюту, полученную в качестве выручки. Это позволяло предприятиям-импортерам и «челнокам» иметь доллары для закупки товаров за рубежом. При этом использование доллара во внутрироссийских сделках было формально запрещено. «Челночный» бизнес стал народной школой российского капитализма, спасательным кругом для миллионов россиян в трудные годы структурных реформ. До августовского кризиса 1998 года насчитывалось около 10 млн «челноков», а вместе с членами семей – свыше 30 млн. Городские рынки, товарооборот которых, составил около 30% общего товарооборота в стране, стал спасением для безработных.

Довольно быстро внутренний рынок заполнили иностранные товары пусть и не совсем высокого качества. Упал спрос на отечественную продукцию. Перенасыщение рынка импортными товарами привело в последующие годы к массовому закрытию предприятий легкой, электронной и других отраслей промышленности. А объемы ввоза новых технологий, оборудования и особенно наукоемкой продукции оставались незначительными.

Свободное обращение долларов создавало и проблемы. При неуклонном росте внутренних цен на протяжении первого года реформ доверие населения к рублю уменьшилось, стремясь сохранить свои сбережения в условиях высокой инфляции, население переводило их в доллары, что подстегивало инфляцию. А попытки фиксировать курс рубля к доллару оборачивались снижением эффективности экспортных операций, что негативно отражалось на платежном балансе страны.

На либерализацию внешней торговли в то время пошли лишь Россия и государства Прибалтики. Сохранение государственной монополии на внешнюю торговлю в странах СНГ, сохранении единого рублевого пространства, отсутствие единых обменных курсов, «размытость» отношений и границ между ними и Россией создавали серьезные трудности во взаимной торговле. Россия являлась сырьевой страной, имела большие запасы газа, нефти угля, в которых нуждались бывшие братские республики. Продолжались поставки неоплаченного сырья и энергоресурсов в страны СНГ, росла их внешняя задолженность. Россия фактически субсидировала их.

В духе либерализации внешней торговли в России вводился единый порядок лицензирования и квотирования экспорта и импорта товаров, распространенный на торговлю со всеми государствами и на все субъекты хозяйственной деятельности. Казалось, это положит конец льготам, привилегиям и другим исключениям из правил и законов. Но по усмотрению властей отдельным юридическим лицам по-прежнему предоставлялись таможенные льготы, сохранялись и спецэкспортеры, имевшие право на вывоз стратегически важных сырьевых товаров (согласно утвержденному правительством списку). До марта 1995 года было принято около 60 решений президента о предоставлении различных таможенных льгот: Национальному фонду спорта, Фонду ветеранов войны в Афганистане, Фонду инвалидов, Главному управлению охраны и органов внутренних дел, «Газпрому», АвтоВАЗу и др. За счет этих льгот государство рассчитывало дополнительно получить до 2 трлн рублей доходов. За получение льгот, перераспределение в свою пользу государственного дохода шла острая борьба узкого круга лиц. Так, освобожденный от импортных пошлин Национальный фонд спорта стал практически монопольным поставщиком импортных алкогольных напитков на российский рынок. На официально декларируемые цели эти фонды направляли не более 30% средств, полученных в результате выделенных им государственных льгот.

Только на четвертом году реформ власти объявили о ликвидации всех ранее предоставленных льгот и отмене спецэкспортеров. Но и после этого делались исключения. Спецэкспортерство, нетарифное ограничение экспорта и импорта, приоритетность поставок для «государственных нужд» и др. позволяли захватить внешний и внутренний рынки с помощью власти и различных бюрократических процедур.

Подробнее. Либерализация внешней торговли нефтью:

Экспорт нефти всегда был для России основным источником валютных поступлений. Все бывшие советские республики, кроме богатых углеводородами Казахстана, Туркмении и Азербайджана, зависели от российской нефти. Но после 1992 года экспорт в ближнее зарубежье постоянно сокращался. Сохраняли его по политическим, а не коммерческим соображениям: мало кто из тех потребителей мог покупать нефть по мировым ценам, да и вовремя платить они особо не любили.

Либерализация внешней торговли была основой основ экономических реформ 1991–1992 годов. Чтобы приостановить падение нефтедобычи, право экспорта нефти и нефтепродуктов передали нефтедобывающим компаниям, геологическим предприятиям, НПЗ, трейдерам – всего более чем 120 организациям. Между ними разгорелась жесткая конкуренция, и из-за явного демпинга в 1992 году цена на российскую нефть упала на 20%. Тогда экспорт был рекордно мал – лишь 65 млн тонн.

Вошло в моду освобождение от уплаты экспортных пошлин. По данным МВД, в 1992 году без пошлин было вывезено 67% нефти, в результате бюджет недобрал 2 млрд долларов. Поначалу нефтяные компании могли экспортировать нефть, только получив экспортные квоты от Минтопэнерго, Минэкономики и Министерства внешнеэкономических связей. В 1993–1994 годах нефтяникам выдавали квоты на 10–15% общей добычи, в 1998 году – в среднем уже на 34%. Но реально квоты зависели от лоббистской мощи компаний. К примеру, в 1994 году «Сургутнефтегаз» экспортировал 18% своей нефти, а «Черногорнефть» – только 9%.

В 1992 году правительство ввело регистрацию спецэкспортеров – предприятий, обладавших правом экспорта стратегически важных сырьевых товаров. Зачастую они не имели прямого отношения ни к экспорту, ни к нефти. Один из крупнейших трейдеров – МЭС («Международное экономическое сотрудничество») – был создан в 1990 году колхозом «Путь к коммунизму» (15% акций) и сельскохозяйственным кооперативом «Феникс» (15% акций). В число акционеров вошли финансово-хозяйственное управление Московской патриархии (15%), ГлавУпДК (15%) и Ассоциация «Мост» (7%). Благодаря спецэкспортерам экспорт увеличился до 80 млн тонн в 1993 году, цена на нефть выросла, приток валюты в страну стал возрастать.

Спецэкспортеры, которым покровительствовали высокопоставленные чиновники, вызывали массу претензий у Минтопэнерго, представлявшего интересы нефтяников, и у Минэкономики, которое отражало точку зрения Международного валютного фонда (МВФ). Фонд в качестве одного из условий предоставления стабилизационного кредита России требовал отменить квоты, лицензии и спецэкспортеров. В результате их век оказался недолгим. Хотя они и увеличили экспортные доходы, России очень были нужны 6 млрд долларов от МВФ. 31 декабря 1994 года Виктор Черномырдин подписал Постановление Правительства РФ «О вывозе нефти и нефтепродуктов за пределы таможенной территории Российской Федерации с 1 января 1995 года», по которому экспортные квоты и лицензии отменялись, а право экспортировать нефть получали добывающие предприятия пропорционально добыче. В марте 1995 года институт спецэкспортеров был упразднен. И через пять дней было заключено соглашение с МВФ о выдаче России кредита на 6 млрд долларов.

С середины 1990-х годов в нефтяной отрасли появились федеральные целевые программы. Так, в 1995–1996 годах «Балкар-трейдинг» экспортировал 8 млн тонн нефти под модернизацию Красноярского комбайнового завода, в 1996–1997 годах МЭС – 9 млн тонн для оплаты реконструкции Московского Кремля и строительства жилья для депутатов, «Альфа-Эко» – 8 млн тонн для запуска производства самолета Ту-324 в Казани и 8 млн тонн для обеспечения сделки «нефть за сахар» с Кубой, «Росвнешторг» – 2 млн тонн для поддержки гжельского промысла. Но постепенно под давлением Минтопэнерго трейдеров вытесняли нефтяники. Например, в 1996–1997 годах «Сургутнефтегазу» выделили 10 млн тонн для сооружения терминала в бухте Батарейная, а «Нижневартовскнефтегазу» – 5 млн тонн в год на восстановление Самотлора. Окончательно федеральные экспортные программы были ликвидированы Указом Президента РФ «О мерах по снижению задолженности предприятий нефтяного комплекса по платежам в федеральный бюджет и государственные внебюджетные фонды» от 8 июля 1997 года № 693. Освободившееся место в экспортной трубе распределили среди нефтяников, готовых гасить бюджетные долги.

Источник: Пусенкова Н. Н. Российская нефтяная промышленность: двадцать лет, которые потрясли мир. – www.ru-90.ru

Граждане и юридические лица в условиях политической нестабильности старались перевести полученные ими доходы в долларовом выражении в зарубежные банки. В офшорах прятали и уворованное. При этом государство не только не пыталось нейтрализовать отток капитала, но фактически под лозунгами интеграции России в мировую экономику и продвижения российских товаров на внешние рынки в течение почти двух лет фактически ничего не сделало для того, чтобы хозяйствующие субъекты ограничила вывод своих активов за границу. В результате либерализации внешнеэкономической деятельности невозврат валютной выручки в 1992–1993 годах, по экспертным оценкам, составлял 50% стоимости экспортированных товаров.

Наиболее распространенным был перевод денег по фиктивному договору на счета зарубежных фирм-однодневок. Договор не исполнялся, а доллары оседали на личном банковском счете россиянина. Чтобы пресечь это нелегальное бегство капитала, лишавшее экономику средств для структурной перестройки, был введен режим залога при внешнеторговых сделках. Любое предприятие при банковском переводе средств в зарубежный банк обязано было зарезервировать такую же сумму на специальном счете в банке-отправителе. Если сделка срывалась, сумма залога переводилась в бюджет.

В 1993–1995 годах Центральный банк создавал систему валютного регулирования и валютного контроля, которая обеспечивала полноту и своевременность возврата в Россию экспортной валютной выручки и предотвращала (уменьшала) утечку валюты за границу. Совместно с Государственным таможенным комитетом была создана система таможенно-банковского контроля за экспортно-импортными операциями резидентов, построенная на стыковке по срокам и объемам стоимости перемещаемых через границу товаров и произведенных платежей. Эта система охватила в 1999 году 70% российского экспорта и 65% импорта и позволила сократить невозврат валютной выручки от экспорта до 5% в 1998 году.

Подобные меры помогли затормозить, но не остановить бегство капитала из страны. В условиях развитого рынка всегда есть возможность перевести часть капитала хотя бы за счет игры цен. Остановить же бегство отечественного капитала из страны и привлечь в нее зарубежный можно, только создав благоприятный климат для бизнеса и обеспечив политическую стабильность. Даже спустя два десятилетия сделать этого не удалось.

В либерализации валютного режима и сегодня многие усматривают создание лазейки для богатых людей, сколотивших свое состояние в России и уехавших в Европу. Они забывают, что наша Конституция гарантирует защиту частной собственности, право граждан ее распоряжаться и свободу выбора страны проживания. Люди со своей собственностью потянутся в Россию, если условия жизни и бизнеса в ней станут не менее привлекательными, чем в Европе.